Летние игры 2016 года должны были вывести Рио и всю Бразилию на новый финансовый и спортивный уровень.
Но к чему они привели на самом деле? Город и страна тонут в коррупции, долгах и море невыполненных обещаний.
Фелипе У открывает нам дверь и просит прощения за беспорядок. Позади него на полу стоит огромный чемодан, набитый одеждой. Рядом – коробки с пистолетами и патронами. На кухне сложена обувь. В прихожей тоже трудно протиснуться между коробками. В стене дырка от кондиционера. Полнейший хаос. Семья готовится к переезду.
Этот небольшой домик на 80 квадратных метров расположен на узенькой улочке в районе Сан-Паулу под названием Итаим-Биби. Он контрастирует с высокими домами, стоящими вдоль одной из самых богатых улиц города. Но уже через пару недель У перестанет называть это место своим домом.
Маленький дворик и гараж, где он тренировался, чтобы стать первым олимпийским чемпионом по стрельбе из пистолета из Бразилии с 1920 года, вскоре превратится в строительную площадку. Узенький коридор, где он вешал мишени, преследуя олимпийскую мечту, встретится с печальной неизбежностью – бульдозером.
Дом У и еще несколько соседних построек должны снести, а на их месте построить пару башен с элитными апартаментами и прочими радостями для людей с деньгами – все то, чего ждешь после одной из 19 олимпийских медалей, которые бразильцы выиграли в Рио год назад. Но спортивный успех не особо улучшил жизнь У. Если не наоборот.
«Такую жизнь я не мог себе представить даже в самых диких фантазиях, – говорит 25-летний спортсмен, завоевавший серебряную медаль по стрельбе из пистолета на 10 метров. – Добившись неплохого результата, я почувствовал искорку надежды. Но надежда эта так и не оправдалась. А жаль».
«Мы упустили возможность трансформировать бразильский спорт, вывести все наши виды спорта на профессиональный уровень, привлечь к спорту детей, вырастить новых чемпионов. Это очень обидно».
Олимпийские игры 2016 года в Рио должны были стать завершающим ударом в двойке, которая привела бы Бразилию к лидерству в мировом спорте. Но сложилось все иначе. Домашний чемпионат мира по футболу 2014 года и Олимпийские игры 2016-го совпали с ужасающим политическим коррупционным скандалом и крупнейшим экономическим кризисом в истории Бразилии. Результат – море невыполненных обещаний.
Если пятнадцать из двадцати семи арен еще принимали какие-то мероприятия после Игр, то остальные стоят без дела и новее с каждым днем не становятся. Даже легендарный футбольный стадион Маракана стал жертвой – его полностью закрыли и отключили от электроэнергии после сумасшедшего счета за электричество на 950 000 долларов.
Олимпийский парк Деодоро, в котором бразильские политики видели способ поднять один из самых бедных районов Рио, закрыт. Общественный бассейн для гребного слалома был закрыт еще в ноябре и до сих пор не возобновил свою работу. Лифт над парком Деодоро, который однажды перевозил болельщиков над загруженной дорогой, теперь ведет в никуда.
В десяти милях от Олимпийского парка дела идут ничуть не лучше. В начале этого месяца от летящего фонарика загорелась крыша велодрома Рио – трек из сибирской сосны пострадал больше всего.
После Игр городская администрация предложила частным компаниям взять парк под свое крыло, но никто не согласился, и эта миссия вместе с сопутствующими расходами легла на плечи Министерства спорта Бразилии. Одно лишь обслуживание парка обойдется правительству примерно в 14 миллионов за год.
Новый мэр Рио, Марсело Кривелья, уже составил план, как превратить гандбольную арену в четыре общественные школы. А спортивный городок, состоящий из 31 башни, которые тоже должны были трансформировать в люксовые апартаменты, теперь тоже пустует.
Даже часть медалей, которыми награждали спортсменов, либо поржавели, либо потрескались – более 10% было отправлено назад в Бразилию на ремонт. Правительство Рио перекладывает вину на плечи самих спортсменов, которые будто бы не умеют обращаться с медалями.
Спустя почти год после окончания Игр организационный комитет Олимпиады в Рио все еще должен кредиторам 40 млн долларов. В апреле появилась информация о том, что организаторы Игр пытались отдать долг кредиторам кондиционерами, портативными аккумуляторами и электрическими кабелями. В июле организационный комитет Рио обратился за помощью в погашении долгов к Международному организационному комитету – им отказали.
Модернизация города, безопасные улицы и чистые фавелы тоже остались лишь обещаниями. Согласно данным Бразильского института общественной безопасности, количество уличных ограблений выросло на 48%, а убийств – на 21%; это самый высокий показатель с 2009 года. За первые три месяца 2017 года количество преступлений выросло на 26% в сравнении с тем же периодом 2016-го.
Штат Рио-де-Жанейро не может расплатиться с учителями, медиками и остальными госслужащими. Во многих фавелах до сих пор не работает водопровод и канализация. «Обещанное наследие Олимпиады – безопасный для всего населения город – так и осталось лишь на словах, – сообщали Amnesty International в сентябре 2016 года. – В наследие после Олимпиады город получил лишь повсеместное нарушение прав человека».
Власти позабыли не только о городе, но и о самих спортсменах. И речь не об У и его коллегах, уже добившихся высочайших результатов в своих дисциплинах, а о подрастающем поколении. Спонсоры испарились. Элитные тренеры убежали из страны. Тренировочные центры закрыты. Самим спортсменам остается лишь гадать, как же они смогут в дальнейшем бороться за медали – если смогут вообще.
В декабре 2009 года, спустя два месяца после того, как определилось место проведения Олимпиады 2016 года, президент Бразилии Луис Инасио Лула да Силва опоздал на празднование этого события на два часа. С тем же синим галстуком на шее, что и в тот памятный день в Копенгагене, он с гордостью получил награду «Олимпийского человека года» за вклад в проведение первой Олимпиады в Южной Америке.
А ведь всего лишь за два года до этого момента зрители освистывали Лулу на Маракане во время церемонии открытия Панамериканских игр. Теперь же его популярность взлетела до небес.
В тот вечер он обещал «самые хорошо организованные Олимпийские игры в мире». Он заявлял, что Олимпиаде по силам забрать детей из фавел и навсегда изменить их жизнь.
«Но ничего не получится, – сказал Лула, – без помощи бизнес-сообщества. И речь идет не о подписании контрактов с уже успешными спортсменами, а о финансировании спортивной инфраструктуры в Бразилии. И тогда из какого-нибудь бедного мальчика может вырасти олимпийский чемпион». Толпа ревела от удовольствия.
В следующие несколько месяцев и лет заявления Лулы были поддержаны серьезными финансовыми влияниями – бразильское правительство инвестировало в спорт около 4 млрд.
Поток денег не прекращался и после того, как Лулу на президентском посту сменила Дилма Русеф.
Более 90% финансирования любительского спорта в стране исходило от правительства. В Рио пытались как можно быстрее вырастить спортсменов мирового класса.
У стал одним из тех, кому это государственное финансирование принесло конкретную пользу. До 2015 года он тренировался один, и федерация стрелкового спорта наняла ему уважаемого тренера из-за границы. Это дало мгновенный результат. На Панамериканских играх 2015 года он завоевал золотую медаль, а до начала Олимпиады успел сорвать еще парочку чемпионских титулов.
Но вскоре кран перекрыли. «Операция Автомойка», начавшаяся в виде расследования по отмыванию денег на столичной заправке, разрослась в один из крупнейших взяточнических скандалов в истории Бразилии. Более двухсот высокопоставленных лиц попали под раздачу, в том числе и сам Лула, которого посадили на девять с половиной лет за взятки на общую сумму в 5 млрд долларов на разработке олимпийских проектов.
Тут еще и цены на нефть упали, а с ними и доверие общества к правительству. Через десять дней после церемонии закрытия Русеф отправили в отставку, обвиняя ее в сложившемся кризисе. Ни один сегмент правительства не избежал скандалов, в том числе и спортивные чиновники. Коараси Нунес Фильо, президент Федерации водных видов спорта, и двое его директоров были арестованы, им предъявили обвинения в злоупотреблении и незаконном присвоении 13 млн долларов.
Расследование коснулось еще 10 спортивных институций, в том числе и Бразильского олимпийского комитета. Девять из десяти оказались виновны в злоупотреблении общественными финансами.
Единственная организация, которая осталась чиста, – это Бразильская конфедерация видов спорта для слабовидящих.
«По нашим данным, ситуация сложилась очень серьезная, был риск потерять огромные деньги и все наследие, которое строилось годами», – сообщил в интервью ESPN Исмар Барбоса, секретарь Федерального верховного суда. Спортсмены, которых буквально осыпали предложениями и новыми возможностями в преддверии Олимпиады, оказались в кошмарной ситуации, даже несмотря на медали, висящие на шее.
У, внук китайских иммигрантов, живущий с родителями в Сан-Паулу, был одним из них. После Рио контракт его колумбийского тренера продлевать не стали, и ему снова пришлось тренироваться в одиночку. В результате У не дошел до финала ни в одном чемпионате мира в этом году, чего следует ожидать и на следующем турнире, который пройдет в конце месяца.
У него до сих пор тот же спонсор, что и до Олимпиады, – «Rifle», бразильская компания, которая снабжает его необходимой амуницией. Ничего нового. Живет он все так же – на одну тысячу долларов от бразильской армии, которую У представляет на соревнованиях, и стипендию размером в 4800 долларов от государства за олимпийскую медаль. Но он жалуется не столько на финансовую сторону сложившейся ситуации, сколько на нестабильность поддержки государства, Бразильского олимпийского комитета и федерации своего вида спорта.
Сейчас он решил отказаться от поездок и участия в большинстве турниров, сосредоточившись на том, что сулит спортсмену более стабильное будущее, – на колледже. В Федеральном университете ABC У начал изучать авиа- и ракетостроение.
Его часто узнают на улицах, останавливают в аэропортах и супермаркетах, чтобы поздравить с успехом и сфотографироваться. Но большинство этих людей понятия не имеют, каким видом спорта У занимается – они просто видели его лицо в передачах об успехе бразильской сборной на олимпиаде в Рио. Так что эти селфи с фанатами даже настроение не особо поднимают.
«Я мечтал выиграть олимпийскую медаль с двенадцати лет, но никогда не думал о том, что будет дальше, – говорит он. – Если бы я мог представить себе что-то подобное, наверное, было бы не так обидно».
*****
Рикарду Чинтра просыпается посреди ночи и идет попить воды. По дороге в кухню он впадает в привычный ступор. Ему до сих пор не верится, что на стене висит олимпийская медаль. «Каждый раз я думаю: «Вау. Это правда. Полиана действительно это сделала», – говорит он.
Чинтра – один из немногих тренеров во всем мире, удостоившихся чести хранить олимпийскую медаль у себя дома. Все потому, что он является и тренером, и законным мужем пловчихи Полианы Окимото, завоевавшей бронзовую медаль на Олимпиаде в Рио. Изначально Окимото финишировала четвертой, но Аурелию Мюллер лишили второго места за то, что она помешала сопернице на финише, и Полиана автоматически поднялась на третью строчку, став первой бразильской пловчихой, выигравшей олимпийскую медаль.
У Окимото был план подготовки к Рио. На протяжении четырех лет у нее была возможность платить целой команде профессионалов, которые помогали ей стать лучше. Физиотерапевт, специалист по упражнениям на суше, психолог и массажист – все поддерживали Полиану, как могли. Часть долгов погашалась благодаря ежемесячным выплатам от спонсора, Бразильской почтовой службы, – 4100 долларов. Но, как и в случае с У, спортивное будущее Окимото теперь под вопросом. С каждым днем влияние финансового кризиса и коррупционного скандала в стране чувствуется все сильнее.
В сентябре спонсор не захотел продлевать с ней контракт. Теперь она платит своей команде собственной тысячей долларов от армии, 4800 долларами государственной стипендии и деньгами, которые ей выделяет клубная команда – Унисанта (по условиям контракта сумму Полиана разглашать не стала). Она до сих пор тренируется в 25-метровом бассейне клуба Эсперия в Сан-Паулу – там тоже приходится платить ежемесячный взнос, 160 долларов.
В клубе нет собственной команды, которая принимала бы участие в соревнованиях, поэтому никто не удивляется, когда олимпийская медалистка тренируется в одном бассейне, а в соседнем какие-то старушки занимаются водной аэробикой.
Если бы Окимото все-таки решила тренироваться в Унисанте, расположенной в Сантосе – за 50 миль от Сан-Паулу, ей пришлось бы делить бассейн со своей главной конкуренткой, Аной Марселой Куньей. Такой расклад вряд ли удовлетворил бы обеих.
Этим летом Полиана даже не прошла отбор в бразильскую сборную на чемпионат мира, тогда как Кунья завоевала золото на 25 км, бронзу на 5 км и 10 км.
«Я мечтала об олимпийской медали с тринадцати лет, – говорит Окимото. – Мне казалось, что она изменит мою жизнь, или мне хотя бы станет чуть легче. Но ничего не изменилось. Даже наоборот – я оказалась в минусе, причем в немалом».
Она все еще часто вспоминает, как в прошлом году стояла на пьедестале. Сквозь слезы радости Полиана смотрела на болельщиков, выкрикивающих ее имя, размахивающих бразильским флагом. Но теперь эти воспоминания скорее горькие, чем сладкие.
На турнире имени Марии Ленк, первом национальном соревновании после Игр в Рио, Чинтра попросил организаторов огласить, что в бассейне присутствует олимпийская медалистка.
«Это был шанс напомнить молодежи, что среди них есть олимпийская медалистка, что нужно ценить достижения бразильских спортсменов, – говорит он. – Посмотрите, к примеру, на соревнования в США – они всегда готовы прерваться и сообщить, что среди конкурсантов присутствует олимпийский медалист, а трибуны аплодируют».
Чинтра на секунду замолчал, размышляя над тем, что случилось в прошлом году, и продолжил: «Как мне мотивировать Полиану перед участием в Токио-2020, если единственное, что ей принесла Олимпиада, – это разочарование?».
Хороший вопрос. Наверное, никакие другие виды спорта в Бразилии так не пострадали от пост-олимпийского кризиса, как водные. На протяжении 26 лет Бразильская почтовая служба спонсировала всю Бразильскую федерацию водных видов спорта. Но после Рио за один год инвестиции сократили на 67% – с 5,2 млн долларов до 1,7 млн.
В начале этого года президент Бразильского олимпийского комитета Карлос Артур Нузман заметил, что экономические инвестиции в бразильский спорт сократились до уровня 2000 года.
Почтовая служба прогнозирует убытки за 2017 год в размере 400 млн долларов. Их профсоюз пытался совсем отказаться от инвестиций в спорт, но рабочих вовремя отговорили от этого.
«Если бы решение зависело от них, пловцы остались бы и вовсе без какой-либо поддержки, – утверждает в интервью ESPN Гильерме Кампос, исполнительный директор Бразильской почтовой службы. – Дело не в уровне выступлений наших спортсменов, а в общей экономической ситуации. Мы не стали полностью разрывать отношения со спортом только ради истории – 26 лет мы поддерживали водные виды спорта в Бразилии».
На чемпионат мира в Будапеште в прошлом месяце Бразилия отправила 16 пловцов – меньше было только в 2007 году. Хотя, по финансовым прогнозам, представителей Бразилии должно было приехать еще в два раза меньше.
Если спортсмены из Соединенных Штатов никак не зависят непосредственно от правительства, то бразильцы не смогут себя прокормить без государственной поддержки. И хотя бразильское правительство начало трещать еще задолго до Игр, до конца Олимпиады финансирование продолжалось.
«В конце 2014 года, после чемпионата мира по футболу, страна уже трещала по швам, – говорит Окимото. – Если бы Бразилии не подарили Олимпиаду, все наши мечты умерли бы еще тогда. Инвестиции могли прекратиться. Да, этого не случилось, но никто понятия не имел, что делать после Олимпийских игр».
Леонардо Пиччиани, министр спорта Бразилии, не согласен с тем, что у государства не было плана действий. «Я не считаю, что Бразилия провалила Олимпиаду 2016 года, – говорит он. – Мы заложили фундамент, создали инфраструктуру для развития спорта в нашей стране, условия для тренировки наших спортсменов. Но организация действительно оставляет желать лучшего. Мы не должны тратить деньги в пустую – полчища бюрократов следовало бы заменить на спортсменов, которые будут принимать участие в соревнованиях».
*****
Рафаэле Силве до сих пор сложно выходить на улицу. Даже спустя год после того, как она завоевала первое золото Бразилии в Рио, 25-летняя дзюдоистка не привыкла к повышенному вниманию людей.
Обидные расистские высказывания в ее адрес после провала в Лондоне 2012-го сменились восторгом и гордостью за свою соотечественницу. Количество подписчиков в инстаграме увеличилось с 10 000 до 307 000, в твиттере их стало более 72 000. Она тренируется в Институте Реасау, некоммерческой организации, которая продвигает развитие и социализацию людей с помощью спорта. Силве повезло больше остальных – в списке ее спонсоров значится и Nike, хотя сумму выплат от международного гиганта наша собеседница не разглашает.
И все же она понимает, что далеко не всем повезло так, как ей. «В Бразилии действительно ценится только золотая медаль, – говорит она. – У тех, кто завоевал серебро, бронзу или вообще остался без медали, проблем куда больше. Вот о них и следовало бы позаботиться в первую очередь».
Из 19 олимпийских медалей Бразилии в Рио золотыми стали лишь семь, в том числе по футболу и волейболу – двух видах спорта, которые могут похвастаться стабильной поддержкой в этой стране.
«Кризис набрал обороты еще до начала Олимпиады, но она помогла забыть об этом на две недели, – говорит Силва. – После ее завершения спортсменам хотелось отпраздновать свой успех, но страна проснулась среди скандалов, которых с каждым днем становилось все больше. СМИ быстро переключились на политические проблемы, экономический кризис, а спортсмены потеряли спонсоров и внимание. О нас просто забыли».
Перед началом Игр Силва и вся ее команда решили разделить призовые от Бразильской федерации дзюдо поровну. За одну золотую и две бронзовые медали в сумме они получили 166 000 долларов. Вместо того, чтобы положить в карман как минимум 55 000, Рафаэла увезла домой всего лишь 11 000. «Эти деньги очень помогли тем, у кого нет спонсора».
«В 2020 году в Токио все будут ждать от нас хорошего выступления, но сейчас спорт в нашей стране – дело далеко не первой важности, – говорит Силва. – Мы понимаем, что правительству приходится урезать финансирование. Как можно отдавать миллионы на спорт, если у нас просто-напросто не хватает больниц?».
*****
Церемония открытия на знаменитом бразильском стадионе Маракана собрала больше всего зрителей в истории Олимпийских игр. Более 2,5 млрд людей со всего мира наблюдали, как 11 000 спортсменов вышли на стадион. Каждый из них имел возможность посадить в контейнер с землей семена деревьев, которые позже должны были пересадить в парк. Организаторы Олимпиады назвали эту церемонию «Семена надежды» – часть проекта по созданию «Спортивного леса» в районе Рио под названием Деодоро.
Но, естественно, сложилось все иначе – вот вам самый показательный пример наследия, которое оставила после себя Олимпиада в Рио. Саженцы до сих пор остаются в тех же контейнерах с землей, на ферме под черным навесом в ста километрах от Рио-де-Жанейро.
За деревьями, которые должны были стать частью Олимпийского парка, теперь практически никто не ухаживает, поливают их тоже редко. Мэр обвиняет в этом организационный комитет, организационный комитет обвиняет правительство. В результате – тупик.
Организационный комитет уверяет, что деньги на пересадку деревьев есть, а Федеральный верховный суд обещает проследить, чтобы эти деньги были использованы с умом. Но проблема Бразилии в другом: как можно инвестировать в спорт, если все остальное буквально разваливается на куски? Как заплатить за пересадку деревьев, если нет денег на зарплату полиции? И куда вообще подевались средства, предусмотренные в бюджете?
Бразильцам много всего наобещали, вот только в выполнение этих обещаний с каждым днем верится все меньше. «Все будет так, как запланировано», – уверяют они. Стадионы будут принимать соревнования. Школы будут построены. Семена будут посажены.
Но сами бразильцы уже знают, чего стоит ожидать.
«В другое время или в какой-нибудь другой стране Олимпиада могла бы пройти не так, как у нас. Но только не здесь и не сейчас, – говорит профессор Университета Сан-Паулу и олимпийский аналитик Катя Рубио. – Мы выехали на верхнюю точку американских горок и красиво съехали вниз. Вот и все. Это был очень сильный толчок, но он, к сожалению, не привел нас никуда».
sportarena.com
фото: Getty Images
=
См. также:
Церемония открытия Олимпиады-2016 в Рио
Бразильский карнавал. В Рио-де-Жанейро прошла церемония закрытия Олимпиады-2016
