Виталий Лазуткин, генеральный директор компании "Инжтраннстрой-СПб", которая возводит на Крестовском острове новый стадион "Зенита", рассказал корреспондентам "СЭ" о финальном этапе строительства.
– Какая сейчас самая горячая точка работ?
– Крыша: мы закончили необходимые операции со стационарной кровлей – завершен огромный этап. Смонтированы металлоконструкции основной кровли, произошло переопирание этой кровли на основные конструкции стадиона. Это кропотливая работа, которая исполнялась больше года.
Дальше мы демонтировали металл, который поддерживал кровлю во время сборки, теперь крыша парит в проектном положении. Сейчас монтируем раздвижную часть кровли и покрытие – это завершающий этап.
Все это должно позволит закрыть тепловой контур стадиона и обеспечить отсутствие осадков внутри.
До тех пор пока внутрь чаши попадают снег, дождь и нет возможности поддерживать постоянную температуру, мы не можем закончить финишные отделочные работы в подтрибунных пространствах.
Вторая задача – благоустройство территории вокруг стадиона, строительство дорог.
Сейчас мы заканчиваем первую часть благоустройства центральной аллеи у памятника Кирову и хотим отдать эту часть заказчику, городу, чтобы уже в Новый год люди могли гулять в этой зоне и самостоятельно оценивать степень готовности арены.
Третий важный этап – внутренние инженерные сети. Сейчас идет прокладка и разводка сетей, подключение энергоснабжения по постоянной схеме. Дальше планируется монтаж систем и устройств, финишная пуско-наладка.
– На данный момент сроки – май 2016 года – выдерживаются?
– Вы называете уже четвертую версию.
– Ориентируемся на сводки из Смольного...
– Игорь Николаевич Албин говорил о том, что в мае 2016 года мы должны закончить основной объем строительно-монтажных работ, речь идет об общестрое.
Наш контракт действует до декабря 2016 года. Это значит, что к этому моменту мы должны сдать стадион и получить заключение о соответствии.
До тех пор пока арена не будет принята в эксплуатацию заказчиком, Ростехнадзором и прочими надзорными органами, мы не имеем права проводить футбольных матчей, разве что встречу между командами строителей в касках.
– Прямо в касках?
– На строящемся объекте люди должны находиться в касках. Пока не будет заключения от Ростехнадзора. Желание заказчика досрочно сдать объект приветствуется, но этот объект чрезвычайно сложен. Мы еще не приступали к процедурам пуско-наладки.
В мае мы завершим основой объем строительно-монтажных работ. Внешне он будет выглядеть законченным: будут фасады, будет благоустройство, будет кровля. Однако внутри работы продолжатся: инженерные сети, чистовая отделка.
Но самое важное – протестировать комплексные системы безопасности. Стадион – объект первого класса опасности, здесь планируется большое скопление людей, поэтому требования к системам пассивной и активной безопасности – самые высокие.
Начиная от билетно-пропускной системой и заканчивая пожарной системой, системой сигнализации и так далее. Все эти системы мы должны комплексно протестировать и только после этого сдать объект.
Весной и летом следующего года трава еще будет формировать корневую систему – этой осенью мы провели озимый посев травы. Многие стадионы загубили свои газоны, когда выпускали футболистов до наступления рекомендуемых агротехниками сроков.
– На поле уже засеяна трава?
– Технический засев для формирования корневой системы произведен. Финальный посев газона будет произведен в апреле, дальше она должна взойти и набраться сил. В лучшем случае, газон будет готов для матчей к августу.
– То есть вопрос по поводу первого матча не к вам?
– Не к нам. В Смольном озвучивают желательные цифры и с нами на этот счет никто не советуется. Поэтому, отвечая на ваш вопрос, я говорю: "Не будет". Просто потому, что это не соответствует техническим и законодательным требованиям.
– Когда можно будет по всем правилам передать объект с рук на руки?
– В декабре 2016 года.
– Это не только заявленный, но и фактический срок?
– Надеемся, что к этому сроку мы успеем все сделать. Повторюсь – это огромная работа! На мой взгляд, нельзя нагнетать обстановку скоропалительными заявлениями и решениям.
Вдруг что-то пойдет не так? Как я могу пустить людей, если у меня нет подписи соответствующих комиссий? Без нее я людей не пущу – это огромная ответственность.
– Строители иногда жалуются, что построить – это только полдела. Надо еще сдать…
– Конечно! В советские времена сдавали к праздникам, а не по факту готовности, но даже в СССР со временем такой подход признали порочным.
Давайте не будем нагнетать обстановку. У нас есть действующий контракт, мы его исполняем, ставим себе задачу – сдать объект в предусмотренные контрактом сроки. В мае покажем высокую готовность стадиона.
– А на функционал еще полгода?
– Это сложнейшая система – речь не о том, что нужно будет где-то еще вкрутить и просто включить лампочку. На типовом объекте, к примеру, можно проверить, что, условно говоря, электричество подведено, батареи работают и начать заселять. А люди потом годами доделывают недостатки и жалуются на строителей.
В нашем случае, пока мы все не наладим, людей запускать точно не будем.
– Насколько может растянуться процесс приема госкомиссией?
– По нашим оценкам, до полугода. Заявляя о том, что первый матч пройдет в сентябре, надо хотя бы сформировать службу эксплуатации стадиона – пока ее нет и нет регламента эксплуатации. Это входит в обязанности заказчика.
Если кто-то ответственно заявляет, что мы запускаем стадион менее чем через год, уже сегодня должна работать такая служба. Между тем, пока никто не знает, кто будет эксплуатировать арену.
Сам город этого делать не может. Это должен быть либо футбольный клуб, либо специализированная организация, нанятая городом, либо специально созданный ФГУП.
Это сложнейший объект мирового уровня, очень дорогой, с уникальными системами. Не склад и даже не гостиница, его должны эксплуатировать грамотные, серьезные специалисты, которые обязаны уже сейчас находиться здесь и изучать проектную документацию, поэтапно принимать сети.
Должны быть инженеры, которые впоследствии будут эксплуатировать арену. Ничего этого пока нет.
– Сколько людей нужно для того, чтобы стадион функционировал?
– Для того, чтобы назвать эту цифру, должен быть готов проект эксплуатации. Его должен сделать заказчик. Проекта до сих пор нет.
– Заказчик – администрация Санкт-Петербурга?
– Конечно. Для таких объектов должны быть соответствующего уровня заказчик и эксплуатирующая организация. Пока у нас только заказчик – комитет по строительству. Он принимает строительные работы и инженерные сети. Эксплуатантов, как я уже сказал, нет.
– Есть то, что на сто процентов готово?
– Мы говорим о высокой степени готовности систем. У нас высокая степени готовности бетона, основной его объем залит, осталось 1-2 процента от общего объема – доливки, технологические отверстия и так далее.
Почти готова стационарная кровля. Инженерные сети находятся в промежуточной стадии готовности.
У нас есть смонтированный индивидуальный тепловой пункт и хладоцентр, а также система отопления стадиона.
Инженерные системы в целом имеют высокую степень готовности. Плюс у нас высокая степень готовности поля, если вы обратили внимание. А общая готовность стадиона по оценке заказчика около 80 процентов.
– Вопрос банальный, но от него не уйти. Кризис, непростая экономическая ситуация как-то влияет?
– Влияет, конечно. Мы исполняем госконтракт, заключенный в 2013 году и с этого момента сумму никто не менял. Кроме того, даже не применяли индексы дефляции. То есть мы строим в ценах 2013-2014-го годов, что довольно сложно с учетом инфляции и заметно изменившихся цен. Ситуация из серии "крутитесь, как хотите".
– И как выкручиваетесь?
– Применяем комплексный подход. Как видите, строительство двигается, мы же не стоим на месте, хотя, конечно, испытываем сложности. Применяем импортозамщение, оптимизацию процесса, уточнение проектных решений.
Какую-то часть оборудования инженерных систем мы закупили и проавансировали ранее. Основной объем общестроительных мы в целом закончили.
– У вас выходные-то бывают?
– Лично мне заказчик дает один день в неделю. Фактически у нас двухсменная работа, ночная смена по численности, конечно, существенно отличается от дневной. Но мы двигаемся вперед.
Стройка никогда не останавливается. Субподрядчики работают по графику, собственные сотрудники "Трансстроя" работают без выходных, у нас вахтовый метод. Рабочие задействованы на бетоне, на металле, на монтаже.
– Да, но по идее, поле – это же не совсем в юрисдикции строителей...
– Здесь мы провели титаническую работу. Мы изучили все технологии, которые применяются в мире при строительстве подобных сооружений. Здесь были все мировые лидеры этой индустрии, с каждым мы провели многочасовые переговоры.
После долгих прений под пристальным вниманием клуба "Зенит" мы все-таки утвердили проектные решения. Очень сложно было попасть во все пожелания и требования ФИФА.
От нас же потребовали самого высокотехнологичного поля, которое только можно было придумать, применить все системы, которые сегодня известны в этой индустрии.
В итоге поле обладает системой подогрева, системой автоматического полива, системой аэрации, то есть проветривания корневой системы, автоматического дренажа.
Грунт здесь замешан со специальным секретным волокном, рецепт которого англичане до сих пор не хотят нам открывать. Кроме того, применены уникальные системы стабилизации основания.
Наше поле – самое северное выкатанное поле в мире. Поэтому у нас в этой точке температуры могут быть до минус 35 градусов, и поле может промерзать насквозь – в этой связи на конструкции предусмотрена серьезная система теплоизоляции.
Все описанное нужно было поместить в ограниченное пространство в полметра, что представляло отдельную задачу.
– То есть, толщина этого "пирога" – всего 50 сантиметров?
– Именно так. И все это должно отвечать всем требованиям индустрии. Кроме того, клуб "Зенит" вообще хочет управлять полем с планшета круглосуточно, снимать показания по всем характеристикам. Я не преувеличиваю, это последнее техническое задание, которое мы получили.
– А вообще выкатное поле себя оправдает?
– В нашем климате – да. Оно позволяет быстро трансформировать стадион из футбольной площадки в концертную, при этом не теряя в качестве газона.
Мы изучили подобную практику у других стадионов. Там, где поле не выкатное, но на нем проводят разные мероприятия, газон сразу теряется. Поэтому там идут по пути рулонного газона, то есть меняют его перед каждым соревнованием. А это сказывается на качестве покрытия.
Футболисты очень требовательны к качеству, чтобы трава была крепкой. И на многих мировых аренах видно, что, допустим, в районе вратарской зоны газон вытоптан.
На стадионе "Спартак" игроки жаловались, что трава не крепкая, вырывается, что там скользко и потенциально травмоопасно.
Самое лучшее поле удалось вырастить, кстати, на "Петровском". В рейтинге полей оно считается сейчас лучшим в Европе. Но специалисты перестраивали его трижды, и только с третьей попытки достигли нужных кондиций.
Поэтому они, как самые опытные, постоянно рассказывают нам, что нужно делать. И мы тратим очень много сил, чтобы удовлетворить требования "Зенита".
Более того, у нас есть сметная стоимость поля и внутри себя мы ее давно превысили. То есть, заказчик нам платит меньше, чем оно на самом деле стоит. Но за счет внутренних резервов мы решаем этот вопрос. Хотя для нас оно обходится дороже, чем нам заплатил заказчик.
Исключительно ради того, чтобы поле было сверхсовеременным и сверхкачественным. Ведь поле – это лицо стадиона, все вокруг строится для него. Поэтому мы так внимательно отнеслись к процессу, я лично всем руководил.
Сейчас мы посадили озимую траву, чтобы она проросла, сформировала корневую систему и за следующий сезон набрала силу – качественные поля появляются только через год после того, как их засеяли.
– Все болельщики переживают и волнуются, насколько им будет комфортно на стадионе. Будут ли системы подогрева трибун?
– По техническому заданию минимально допустимая температура эксплуатации стадиона – плюс 7 градусов. Стадион будет с закрытым тепловым контуром, поэтому болельщики при любой погоде будут чувствовать себя комфортно.
Но при международных матчах крыша должна быть раскрыта, иначе это будет уже футбол в закрытых помещениях. Поэтому у нас предусмотрена эксплуатация стадиона с открытой кровлей с внутренней температурой семь градусов. Холоднее не будет никогда, даже если на улице минус 15.
На это случай предусмотрена подача теплого воздуха в чашу. Сами трибуны мы греть не будем, хотя такие решения есть на некоторых северных стадионах – у нас будет система тепловентиляции.
– На протяжении всех десяти лет строительства звучат самые разные цифры. Сейчас, когда вы на финишной прямой, можете озвучить, во сколько же городу обойдется стадион?
– У нас была планка 34,9 миллиарда рублей в ценах 2013-го года, как я уже говорил, никто ее не менял. Как генеральный директор я руководствуюсь буквой госконтракта. Он у меня так подписан, и я должен его исполнять, какой ценой – заказчика не волнует.
Я могу уйти в минус, занять где-то денег, но де-юре – 34,9 миллиарда. И я считаю, что для объекта такого уровня при нынешних условиях это хорошая оптимальная стоимость.
Это ведь очень сложный объект с уникальным климатическим положением – самый северный стадион с закрытым тепловым контуром в пять миллионов кубических метров воздуха, который надо круглогодично эксплуатировать. Выдвижное поле и раздвижения кровля – очень сложные системы, которые также стоят денег.
Комплексная эксплуатация этих систем и решения, которые ее обеспечивают – тоже дорогое удовольствие. Плюс все самые современные требования к системам телерадиовещания, обработке данных...
У нас ведь закладываются избыточные требования с учетом развития технологий на десять лет вперед. Мы предполагаем, что на чемпионате мира-2018 будет другой формат телевидения, сверхвысокого качества. И наш стадион может автономно использоваться до восьми часов.
Грубо говоря, если все в городе полностью обесточится, мероприятие закончится при любой погоде, люди спокойно покинут стадион и ничего не заметят. Это будет один из самых современных и технологичных объектов в мире и все это стоит денег.
Спорт-Экспресс
