Директор компании «Трансстрой-СПб» Илья Левин в интервью «Радио Зенит» рассказал все о строительстве нового стадиона на Крестовском острове, сроках его сдачи, причинах перепланировок и особенностях климата, скорректировавших исходный проект.

– Как случилось, что компания «Трансстрой» взялась за этот проект? Ведь в 2006 году, когда был сыгран последний матч на стадионе имени Кирова, вы еще не занимались проектировкой новой арены.

– Я, кстати, тоже был на том матче с «Динамо». Действительно, мы появились на стройке в начале 2009 года. А история нашего участия в этом проекте началась в конце 2008-го, когда был объявлен тендер на, скажем так, достройку стадиона за предыдущим подрядчиком. Это был самый разгар кризиса. В итоге мы выиграли этот тендер с 30% снижением стоимости, и, если мне не изменяет память, 17 декабря был заключен контракт. 3 января первые наши машины и рабочие появились на площадке, и через пару дней мы приступили к работам. А после окончания зимних каникул развернулись на полную катушку.

– Правда ли, что вот этот период осенью 2008-го был не самым благостным для сферы строительства? Мы до сих пор видим остовы недостроенных домов. Не казалось самоубийством ввязываться в такой проект?

– Вы совершенно правы. Нужно сказать, что в пик кризиса дела и у «Трансстроя» были не так хороши, как хотелось бы. Но для нашей корпорации участие в этом проекте, скорее, не способ заработать, а все-таки имиджевый шаг. Именно учитывая этот факт, мы в свое время и приняли решение войти в строительство.

– Кризис как-то повлиял на строительную смету? Тогда же долго говорили, что все дешевеет.

– Говорят так до сих пор (смеется). Кризис повлиял не на смету. Напомню, мы дали снижение в 30% и вынуждены укладываться в эти деньги. Именно из-за этого в свое время мы пошли на некоторые изменения проекта. Действительно, в то время стройматериалы были немного дешевле, и, учитывая это, мы и выходили на тендер. Впрочем, это же знали и наши конкуренты.

– В это сложное время все стали массово отказываться от зарубежных стройматериалов. Вас это тоже коснулось?

– Да, в целях удешевления проекта, было принято решение об изменении стальных конструкций трибун, которые были запланированы предыдущим проектировщиком именно из немецкой стали, на монолитный железобетон. Как вы понимаете, импортных материалов там просто нет. Тогда же мы решили заменить немецкие металлоконструкции кровли на отечественные.

– Получается, что стройка зенитовского стадиона выполняет программу «поддержим отечественного производителя»? Ни одного иностранного гвоздя?

– Конечно, так говорить было бы слишком смело. Но мы вынуждены стараться использовать наши материалы. Да, было проще реализовать тот проект, который мы получили на руки, но это было бы и намного дороже.

– В 2008-м строительство велось уже два года. Что вы, собственно говоря, застали на месте бывшего стадиона имени Кирова?

– Когда я первый раз появился на этой стройке, примерно 25 декабря, был впечатлен. Стройплощадка представляла собой заснеженную холмистую пустыню с двумя разрушенными павильонами и торчащими в некоторых местах сваями. Это было очень эффектно. Предыдущий подрядчик к тому времени практически оттуда съехал, и работы не велись. Холм не был даже срыт до конца. Но нужно отдать должное предыдущему подрядчику. В то время уже было забито около 70% свай, но этим дело и ограничилось. Можно считать, что мы начали работать с нуля.

– Кажется, что опыт в строительстве стадионов – достаточно специфическая вещь. Был ли у вас такой опыт в создании подобных сооружений?

– «Трансстрой» строил конькобежный комплекс в Коломне. Там достаточно сложная конструкция кровли. Кроме того, естественно, у нас был и есть опыт создания зданий промышленно-гражданских. Но, по сути дела, вы правы, у всех таких сооружений есть своя специфика. Однако «спортивность» этого объекта начнет проявляться только на конечном этапе, когда пойдет монтаж оборудования, футбольных технологий. По большому счету, до этого момента 3/4 пути – это все равно стройка. Монолитный железобетон – он и в Африке железобетон.

– Строительство стадиона – это масштабный проект. Наверняка не все люди, занятые на строительстве на Крестовском острове, работают в вашей компании. Расскажите про компанию «Трансстрой» и сколько человек нужно, чтобы возвести такой объект?

– На самом деле, в корпорации «Трансстрой» работает более шести тысяч человек по всей стране. В принципе, этого достаточно, однако среди объектов не только стадион. Наша компания строит железную дорогу в Якутии, работает на инфраструктурных объектах олимпийского Сочи, в Краснодаре, в Москве. Это наиболее крупные объекты. Мы не делаем секрета из того, что на строительстве стадиона у нас задействовано много подрядных организаций. Количество людей, необходимых для возведения такого объекта, варьируется в зависимости от раскрытия фронтов работ. Максимальное число рабочих и инженеров этой весной доходило до 1800 человек. Когда мы выйдем на сдачу, на отделку, количество сотрудников увеличится до 3-3,5 тысяч человек. Это связано с кропотливой работой и разными мелкими задачами. И, конечно, как всегда, это связано со сроками. В настоящее время людей на строительстве задействовано поменьше – около тысячи.

– Со стадионом имени Кирова попрощались 6 июля 2006-го. Прошло четыре года. В Португалии к чемпионату Европы десять стадионов построили за два. Эта тягомотина в Петербурге связана с серьезными изменениями, которые начались сразу после выбора проекта японского архитектора?

– Во-первых, сравнивать с Португалией, я считаю, немного некорректно, потому что там были построены стадионы, так скажем, достаточно простые. А здесь город сразу же замахнулся на то, что это должен быть один из лучших стадионов мира. Правильное это решение или нет – другой вопрос. И мы, и предыдущий генподрядчик действуем в рамках тех контрактов, которые у нас есть. Если город хочет такой стадион, значит, мы его и строим.

Если же говорить о том, сколько раз и как менялся проект, то дело в том, что, опять же, немного некорректно делать отсчет от 2006 года и опять же сравнивать с Португалией, мы ведь не знаем, сколько лет они их проектировали. Может быть, они взяли типовые проекты и привязали их к реальным стройкам. Я понимаю, что это звучит как какие-то отговорки, но я не знаю, сколько раз проект менялся до нас. Я вместе с прочими до 2008 года следил за этим строительством по интернету.

В нашу бытность в качестве генподрядчика первое изменение было, когда мы пришли к решению заменить металлические конструкции трибун и кровли. Мы сделали это перепроектирование, продолжая при этом строить и работая, как называется, с колена. И вот сейчас снова перепроектирование, связанное с новыми требованиями ФИФА и УЕФА, с новыми пожарными нормами, которые начали действовать с 2010 года. А проект создан по прежним требованиям. В основном меняются требования, касающиеся безопасности. Наверное, все сейчас смотрят чемпионат мира и обращают внимание на то, как быстро покидают там болельщики трибуны. Если мне не изменяет память, сейчас последняя норма ФИФА-УЕФА на то, чтобы покинуть стадион, – восемь минут. А в нашем проекте было двадцать минут. Плюс пути эвакуации, когда люди покинули свои места и оказались в холлах. Вопрос, куда они, грубо говоря, побегут.

– Расскажите, пожалуйста, в какой стадии строительство находится сейчас и о ваших планах.

– В настоящее время мы вышли на отметку 14 метров. Это отметка третьего этажа стадиона. Всего их семь. Также мы ведем реконструкцию старых павильонов, которые являются культурным наследием. Это два фронтона, которые находятся за памятником Кирову. Продолжаем работы по конструкции выкатного поля, которого, по счастью, всевозможные нормы и требования не касаются. И ждем нового отредактированного, скорректированного проекта. Дело в том, что наш заказчик – город, он заключил прямой контракт с проектным институтом, это известный в России «Моспроект-4». Известен он непосредственно в спортивных кругах, он проектирует достаточно много объектов в олимпийском Сочи. И он взялся за работу над предыдущим проектом стадиона на Крестовском. В начале августа они должны войти в Госэкпертизу. Это связано с тем, что у нас меняются планировочные решения внутри. Максимум через три месяца они оттуда должны выйти. После этого в оставшееся время нам предстоит работать ударными темпами.

Думаю, активное строительство у нас возобновится чуть раньше, мы опять будем работать с листа. Контракт с «Моспроектом-4» город заключил в апреле. В течение ближайших недель они уже начнут нам выдавать какие-то чертежи, и мы будем по ним работать, потому что, в принципе, реально нерешенных вопросов нет.

– Заговорили мы о проекте, и сразу нахлынула ностальгия. По-моему, это была весна 2006 года, когда чуть ли не в академии художеств выставлялись красивые эскизы нового стадиона, и когда уже окончательно приняли решение, что пятно застройки будет именно на Крестовском острове, и тогда выиграл проект японского архитектора, фамилию которого я все время забываю.

– Курокава.

– Курокава, совершенно верно. У меня все из Курильских островов что-то лезет. Как мне показалось, с учетом всех изменений, которые были внесены за последние четыре года, проект, представленный на рассмотрение тогда, имел весьма косвенное отношение к окружающей нас действительности.

– В чем-то вы правы, хотя проект очень красивый, мне он тоже всегда нравился. Я бы не сказал, что на данном этапе и по окончании строительства он будет сильно отличаться от архитектурной мысли уважаемого Курокавы. Проблема состоит в том, что, при всем моем уважении к великому архитектору, проект был не очень привязан к условиям именно нашего города, наших широт. У нас же самый северный город-миллионник, и стадион, соответственно, тоже самый северный. И проблема была с той же раздвижной крышей: то, что запроектировал Курокава, с большой долей вероятности вряд ли могло быть реализовано именно в наших широтах. Дело, в основном, в снеговых нагрузках, которые, с моей точки зрения, не были учтены, равно как и нормы ФИФА-УЕФА, даже на тот момент. Поэтому общий архитектурный облик останется тот же, что и был, то есть, внесены только некоторые изменения, и нельзя говорить, что от оригинального проекта мало что осталось.

Выглядеть здание будет точно так же, просто некоторые вещи было нереально выполнить. Может быть, если бы Курокава глубже проработал этот проект и продолжал бы над ним работать, он бы понял эти моменты. Ведь он профессионал с мировым именем.

– Хочется поговорить обо всем том, с чем мы будем иметь дело, надеюсь, через 1,5-2 года. А именно, например, о путях доступа на стадион. Учитываете ли вы это при строительстве? Потому что я помню, как было после того самого феерического матча с «Динамо». Я еще два часа после игры находился на стадионе по работе. А все остальные в это время те же два часа стояли в пробках. Как будет решаться эта проблема? Будет ли, например, пристань, чтобы на своей «Беларуси» подъехать?

– Я открою вам секрет: после того феерического матча с «Динамо» я тоже не стоял в пробках, потому что пошел пешком и через 40 минут был на Васильевском острове. А если серьезно, то в нашем контракте нет наружного благоустройства. То есть, по инфраструктуре все вопросы к городу. Но, естественно, мы об этом знаем, все понимаем, и нельзя сказать, что мы сидим на этом холме и по сторонам не смотрим. Мы видели эти проекты, и они уже готовы, в отличие от нашего. Насколько я понимаю, город готов был начать реализацию этих планов уже в этом году.

И с моей точки зрения, там не должно быть проблем, потому что все решается в комплексе. Вот, например, северную дорогу уже сделали – если кто недавно был на стадионе, то видел такой хайвэй вдоль гребного канала. Пристань – это тоже вопрос к городу. И эта проблема, насколько я понимаю, тоже решается. Там есть временный причал для строителей – он сделан для того, чтобы принимать грузы, приходящие по воде. Есть решение губернатора – оставить эту пристань и сделать ее потом причалом для стадиона. Места для парковки тоже есть – по периметру стадиона, там полно пространства, всем хватит. Метро «Крестовский остров», как я слышал, после матчей закрывать не будут, а вот на «Петровском» есть такая проблема. Но от нового стадиона метро достаточно далеко, так что толпа по пути рассеется.

– Все то, что беспокоит болельщика на бытовом уровне – питание, туалеты, освещение, удобные кресла – все это будет сделано по классу «люкс»?

– Да, безусловно, все это будет сделано по классу люкс, как и в том проекте, в котором мы начинали работать. Все это, естественно, останется, даже с улучшениями. Предусмотрено достаточное количество баров, ресторанов и туалетов. Более того, корректировка проекта как раз подразумевает увеличение количества туалетов по сравнению с тем, что было в изначальном варианте.

– А что насчет цвета кресел? На «Петровском» режут глаза оранжевые пятна. Будут ли на новом стадионе сидения в сине-бело-голубых цветах?

– Кресла уже закуплены, еще до нас. Я их видел, они синие и голубые. Белых лично я пока не видел, но я не все 62 тысячи кресел успел посмотреть.

– Вы упомянули выкатное поле. Таких больше практически нигде нет, в России точно. Насколько оправдано такое решение в условиях нашего климата?

– Как раз с климатом это решение больше и связано. В частности, с температурой наружного воздуха и с солнцем, которого не хватает. Это нужно для того, чтобы трава хорошо росла. Я разговаривал с иностранными специалистами в этой области. Они сказали, что проблема наших широт – в отсутствии весны. У нас за зимой практически сразу следует лето, ну и плюс солнца не хватает. А создание выкатного поля должно решить эту проблему.

– За это время на стройке побывало множество V.I.P. Чей визит был самым запоминающимся, организационно сложным?

– Конечно же, приезд президента 30 мая. Он приезжал больше на гребную регату, но заодно заскочил и к нам, благо находимся совсем рядом. Вроде бы все прошло хорошо. А Валентина Матвиенко, Алексей Миллер бывают у нас часто. Руководство «Зенита» – практически свои люди уже на стройке.

– Самый популярный вопрос: сроки. У вас на стройке побывал Дмитрий Медведев. Интересно, какой срок сдачи прозвучал в беседе с президентом?

– Вообще-то по действующему контракту – конец 2010 года, но понятно, что в связи с перепроектированием и другими корректировками это нереально. Хотя прошлой зимой эта дата еще была вполне возможной. Губернатор обещала президенту закончить стадион к концу 2011 года. Осталось полтора года.

– Вопрос про ребят из консалтингового агентства IMG, которые помогали строить «Уэмбли». Они же приезжали и к вам?

– Да, они дали много ценных советов. В качестве консультантов их пригласил футбольный клуб «Зенит». Где-то летом прошлого года наш заказчик обратился к клубу, чтобы «Зенит» высказал свои пожелания. В футбольном клубе поняли, что это сложный вопрос и вышли на серьезную консалтиноговую компанию. Честно говоря, с этого и начался процесс, который привел к перепроектированию. Но, думаю, это к лучшему. Вряд ли кому-то было нужно, чтобы мы с боями сдали стадион на полгода раньше, после чего ни ФИФА, ни УЕФА, ни наши родные пожарные этот проект бы не приняли. И, как на «Донбасс-арене», мы бы после сдачи начали долбить железобетон. Они провели матч-открытие, пригласили звезд, после чего не прошли лицензирование. Я могу ошибаться в деталях, но факты таковы. Они молодцы, быстро все сделали, но в Петербурге этого бы не хотелось. Тем более, мы бы наступили на те же грабли, что и наши коллеги из Донецка.

– А какие стадионы, открывшиеся в мире в последние несколько лет, вы бы назвали образцовыми? Смешные жестяные коробочки в ЮАР?

– На самом деле, мне они нравятся. Жена мне даже сказала: «Смотри, Илья, даже в Южной Африке уже построили стадионы». А если серьезно, последнее, что мне очень понравилось – «Альянс-арена». А вот в Гельзенкирхене, конечно, стадион не такой сложный, но зато там крыша раздвигается, поле катается. У нас, кстати, тоже так будет, не сомневайтесь. Я был на новом «Уэмбли», и он не произвел на меня впечатления, как бы снобистски это не звучало. По крайней мере, внутренние помещения и трибуны – ничего особенного. Да и счет совершенно не понравился. Думаю, не нужно рассказывать, на каком матче я побывал. Из того, что видел по телевизору, понравился Олимпийский стадион в Пекине. Работа проектировщиков и строителей вызывает уважение.

– Раз уж мы заговорили о чемпионате мира, хочется спросить об играх в Южной Африке. Для вас есть на этом чемпионате команда-разочарование и команда-открытие?

– Не буду скрывать, я давний болельщик сборной Германии. Если бы немцы не вышли из группы, для меня чемпионат бы закончился. Провал Италии – сенсация, конечно, но этого следовало ожидать. Ребята там все немолодые.

– Главная звезда чемпионата сейчас – Диего Марадона. Парень, за которого хочется переживать персонально.

– Для меня странно, что он в основной состав не записался. Может быть, и не помешал бы. Конечно, очень интересно наблюдать, как он себя ведет на тренерской скамейке. Это украшение чемпионата.