Материал Football.ua о жизни, традициях и деятельности европейских фанатов, ультрас и агрессивных болельщиков.

Большая часть фирм делится на правые и левые согласно собственным политическим убеждениям, и на ультрас и хуллз в разрезе основных принципов саппорта.

Вообще, раньше футбольных болельщиков в Европе именовали просто «ультрас», термин же «хуллз» появился, чтобы отличать воинствующих английских траблмейкеров от всех остальных. Этимология слова «хулиган» тесно связана с ирландскими корнями: по одной из версий, имя ирландского громилы Патрика Хулигена стало нарицательным в Лондоне конца XIX века; по другой – этническая ОПГ ирландцев, орудовавшая в столице Англии, называлась Hooley Gang.

Если подходить к вопросу строго, то ультрас – это болельщики, для которых главное заключается в поддержке своего клуба на секторе; тогда как для хуллз приоритетным является выяснение отношений с хулиганами команды соперника.

Первой фирмой ультрас принято считать «Торсиду» (сплитский Хайдук из Хорватии), которая появилась на свет в далеком 1950 году. С другой стороны, на сегодняшний день Торсида не является лишь ультрас-фирмой – после развала Югославии она ведет жестокие бои в лучших традициях хуллз с Bad Blue Boys, крупнейшей группой саппорта загребского Динамо. Что касается BBB, то они осуществляют великолепную поддержку Динамо с трибуны, и в то же время эту банду никто не может положить или обратить в бегство в течение последней пятилетки – вот вам и симбиоз ультрас и хуллз в рамках одной отдельно взятой фирмы.

Визуальный стиль ультрас развивался в Италии, где превратился в самое настоящее красочное шоу. Блестящий футбольный трибунный перформанс известен нам благодаря феномену итальянской тиффозерии – с их файерами, яркими баннерами, огромными плакатами, оригинальными слоганами. Итальянскому стилю саппорта обычно противопоставляют английский – не такой яркий с визуальной точки зрения, но славящийся хоровым исполнением песен. На сегодняшний день европейские ультрас обычно используют лучшее и из итальянского, и из английского стилей.

Некоторые фирмы ультрас зарегистрированы в качестве фан-клубов; тогда как хуллз-объединения практически никогда не имеют дела с клубной администрацией. Но это, опять же, во многом зависит от руководства команды. Например, сербская фирма «Делие», равно как и каталонская Boixos Nois, состоит из небольших мобов, среди которых есть и ответственные за трибунную шизу, и проводящие «третьи таймы». Но если руководство Црвены Звезды часто старается идти навстречу своим фанатам (конфронтации по некоторым вопросам, естественно, существуют, но они не критичны), то хунта Барселоны, наоборот, всячески открещивается от «Сумасшедших парней» - вплоть до того, что экс-президент блаугранас Жоан Лапорта ввел в обработку специальные «черные списки», что, в принципе, для Испании нехарактерно.

При этом и «Делие», и Boixos Nois больше всего прославились хулиганскими акциями; и в истории обеих бригад существуют эпизоды со смертельным исходом противника.                     

История противостояния «правых» и «левых» фанатов тесно связана с политической ситуацией в Европе XX века, когда лидеры профашистских режимов могли прямо влиять на спорт вообще, и на футбол, в частности — как Франко в Испании, и Муссолини в Италии, Гитлер в Германии.

В Англии, которая вполне справедливо считается иконой футбольного хулиганизма, ведущими являлись именно правые фирмы.

Настоящий бум правого околофутбольного движения в Европе начался с падением коммунистических режимов. Многие саппортеры, радикальные, как и положено быть молодежи, выбирали правый движ лишь по той простой причине, что он противостоял «левацкому» и ненавистному коммунизму. В результате, в девяностых годах прошлого века в странах Варшавского договора возникло множество фирм праворадикального толка. Польша, Украина, Россия, Сербия — все эти страны пострадали от фашизма, но многие фирмы в них сейчас себя позиционируют как профашистские.

На самом деле, у каждого клуба есть как правые, так и левые фанаты — ведь все люди, в конце концов, имеют собственные убеждения и собственные политические предпочтения. Существуют команды, которые прямо воспринимаются как правые или левые. Например, итальянский диктатор Бенито Муссолини саппортил Лацио, и сейчас клуб имеет мощную группировку хуллз под названием Irriducibiliвi, для которых правая идеология фирмы важнее, собственно, футбола. Злейший соперник Лацио — Рома, воспринимается как клуб левацкого толка, хотя на секторах за Волков саппортят и правые фирмы. Традиционно левой командой считается немецкий Санкт-Паули, название которого скопировано с района красных фонарей в Гамбурге. Дело в том, что в этом городе, где издревле существовала мощнейшая сеть борделей, всегда с пониманием относились к проституткам мужского и женского пола, Гамбург придерживается общих демократических взглядов и тотального равноправия. Со временем эти взгляды перешли и на политику, и на футбол. Мощные левые фирмы существуют у клубов, которые базируются в еврейских городских районах – таких, как лондонский Тоттенхэм или амстердамский Аякс.

BBB на Уайт Харт Лейн наглядно демонстрирует «Жид Арми», как нужно поддерживать свою команду

Наиболее сильно противостояние между правыми и левами в тех странах, где среди населения сильны левацкие взгляды. В Италии так произошло по причине того, что многие сочувствуют коммунистам (а другие — еще помнят и ненавидят Муссолини), поэтому на трибунах можно часто увидеть баннеры «Ленин, Сталин, Че Гевара».

Некоторые области Испании мечтают о собственном государстве, и их сепаратистские взгляды ведут к рождению фирм с определенным мировоззрением. Практически все фирмы из Страны басков, Галисии и Каталонии – левые. 

Не будем забывать, что фанаты — это молодежь, в основном, поэтому они всегда радикальны, и многое делают вопреки. Они ненавидели коммунизм, поэтому выбирали правые фирмы. Когда УЕФА объявила войну расизму, они стали ненавидеть негров еще больше. Когда Европейское сообщество стало принимать беженцев из Африки и Азии, это вызвало новую волну ненависти к мигрантам.

В Европе борьба осуществляется с помощью скрытых видеокамер наблюдения и введения в жизнь практики «черных списков». В Лондоне, например, наблюдение ведется не только на стадионах, и даже не только в Сити, а практически по всему городу. В итоге, после любого замеса саппортер может попасть в черный список, и лишиться права посещать матчи любимой команды – на год, пару лет, или на всю жизнь. В результате, возникла парадоксальная ситуация — знаменитые английские фирмы, столкнувшись на улицах в нулевых, просто… кричали друг на друга. Только кто-то влезет в драку — сразу в черный список и в КПЗ.

Но если в странах Западной Европы государства не боялись вкладывать большие деньги ради мира на стадионах, то в восточной части континента средств для этого попросту не было. В разбомбленной и обескровленной Сербии против саппортеров борются, поистине, драконовскими методами: за беспорядки на стадионе можно получить 10 лет тюрьмы! И в 2008 году уже был прецедент в отношении одного из членов группировки «Делие» Уроша Мишича, осужденного за атаку на полицейского Нейбойши Трайковича. Однако, десятилетний приговор суда, который должен был стать показательным, на самом деле вызвал лишь всеобщее единение фанатов по всей Европе: они приходили на стадионы с баннерами «Свободу Урошу!» и «Правда за Уроша!»

В России многоколоритная Москва в расовых вопросах гораздо менее радикальна, чем одиозный Питер — в Зените еще не играл ни один чернокожий футболист, и это связано только со взглядами фанатов. Если правые московские фирмы нормально относятся к представителям черной расы в своем клубе (болельщики ЦСКА с юмором скандировали «Самый белый в ЦСКА — это Чиди Одиа!», а Вагнер Лав это вообще что-то вроде живой иконы), то в северной столице России такая ситуация попросту невозможна. На счету фанатов Зенита самое большое количество акций с расистским характером. Эта ситуация не изменится, пока руководство клуба будет идти на поводу у собственных трибун. С другой стороны, зная питерский движ, можно смело сказать, что приобретение чернокожего футболиста по умолчанию объявит войну организованному радикальному саппорту и превратит жизнь легионера в ад.

Многие любят говорить, что спорт находится вне политики. Это в корне неправильное мнение, потому что мало в какой области жизни есть столько политики, сколько в футболе. Футбол — это часть нашей жизни, и она не находится за каменной стеной от нашего мировоззрения. Война происходит не на стадионах, а в умах.