Она пережила реконструкцию и уже вернулась на законное место.
До официального открытия минского стадиона «Динамо» остается совсем мало времени. Уже 22 июня на арене пройдет легкоатлетический матч между сборными Беларуси, Украины, балканских и прибалтийских стран.
Авторы обновленного «Динамо» решили частично сохранить облик прежней арены. Оставлена лепнина на фасаде стадиона, знаменитая арка у главного входа, построенная в 1953-м по проекту архитектора Михаила Барща. На своем месте находится и скульптурная композиция «Бег» Валентина Занковича, которая встречает болельщиков со стороны входа на стадион с улицы Ульяновской. Барща уже давно нет в живых, а вот Занкович в 81 год продолжает работать, и ежедневно – в пять утра – приходит в свою старенькую мастерскую по улице Козлова. Тарас Щирый встретился сс Валентином Павловичем и записал историю создания самой узнаваемой спортивной скульптуры Беларуси.
У семьи Валентина Занковича непростая судьба. Отец и мать будущего скульптора жили на территории Западной Беларуси, находившейся до 1939-го под протекторатом Польши, и были ярыми сторонниками коммунистических идей. Поддавшись советской пропаганде, Занковичи перешли советско-польскую границу, поселились под Минском – в деревне Прилуки – и устроились работать учителями в местной школе. Но найти счастливую жизнь в БССР отцу семейства Павлу не удалось. В 1937-м его обвинили в шпионаже в пользу Польши и расстреляли, посмертно реабилитировав лишь через 22 года. Родственную связь с неблагонадежным педагогом потом не единожды припоминали маленькому Валентину в школе.
- Помню, директор школы орал: «Я знаю, что среди вас сидят дети врагов народа!», – вспоминает Занкович. – Из-за этого жилось непросто. Постоянно ходили эти разговоры о детях врагов народа, не принимали в комсомол. И когда Хрущев в 1950-х начал реабилитировать репрессированных, я воспринял это со слезами на глазах. От радости. А директора школы по итогу посадили – за то, что выпивал весь спирт, который предназначался для физических и химических опытов.
Проблемы преследовали Занковича и после школы, когда он поступил на архитектуру в Белорусский политехнический институт. Вопрос о его отчислении поднимался чуть ли не каждый семестр.
- Я хулиганил – лекции пропускал. А вместе с Олегом Стаховичем – сыном писателя Алеся Стаховича (один из авторов Кургана Славы –Tribuna.com) – мы интересовались западной архитектурой. Когда увидели их журналы – ошалели. Мы все были воспитаны на классике – Греции, Риме, Египте, а Запад, как оказалось, жил совершенно в другом мире. Мы уцепились за эту тему. За какой-то проект стеклянного здания завода нам поставили по два балла и собирались отчислить за формализм (за увлечением зарубежным искусством – Tribuna.com), но ректор Михаил Дорошевич нас оставил.
Я же попал и на дипломе, для которого готовил проект многоэтажного гаража городской застройки. Это сейчас везде паркинги строят, а тогда это было впервые. Председателем комиссии являлся хороший архитектор Михаил Парусников, спроектировавший здания КГБ и Госбанка. Когда я защищался, он встал и толкнул речь: «Я извиняюсь за грубое выражение, но вы, молодой человек, формалист». Коленки стали ватными, подумал про себя: «Мать честная! Что, зря шесть лет учился?». Однако в результате мне поставили тройку.
Но из формалиста Занкович превратился в достаточно востребованного творца.
***
Незадолго до московской Олимпиады-80 Валентину Павловичу поступило предложение создать спортивную скульптуру для стадиона «Динамо».
- В Минске планировали провести несколько футбольных матчей, из-за чего на «Динамо» шла бешеная реконструкция. За нее отвечали архитекторы Сергей Ботковский и Михаил Гаухвельд. На стадионе было мало посадочных мест, и архитекторы предложили установить козырек, для почетных людей сделать ложу. Появились осветительные мачты. А Ботковский – интеллигентный, внешне такой симпатичный архитектор с окладистой бородой – как-то звонит мне и говорит: «Слушай, на стадионе есть лестница с улицы Ульяновской. Над ней возвышается арка. Завтра ее будут штукатурить. Может, ты какой орнамент сообразишь? Чтобы там не просто штукатурка была». Подумал, что меня за какого-то штукатура держат. Но отказывать было неприятно – мы дружили.
Когда на следующий день Занкович пришел на «Динамо», то был ошарашен масштабами строительных работ, и уже по дороге в мастерскую придумал концепцию.
- Какой орнамент? О чем он говорил? Если на стадионе велись масштабные работы, то и к этому делу подходить нужно было масштабно. В голове появилась мысль, что над аркой часто принято ставить какую-нибудь колесницу, и я понял – нужно делать скульптуру спортсменов – бегунов. Причем не просто бегунов, а бегунов, прыгающих через препятствие, которым и являлась арка. Сама архитектура мне подсказала это решение. За пару дней я сделал макет и пригласил Ботковского. Он пришел в мастерскую, увидел проект и сказал: «Слушай, ну ты гений! Эту арку вообще хотели снести, а ты на нее еще и скульптуру поставил!» Он так разволновался, что сразу позвонил главному архитектору города Юрию Григорьеву. Тот сразу же приехал и сообщил: «Годится».
Несмотря на согласие главного архитектора города, проблемы возникли при обсуждении скульптуры худсоветом, который возглавлял народный художник СССР Михаил Савицкий. Именно Савицкого она не удовлетворила, и Занкович на протяжении трех месяцев предлагал новые варианты скульптуры для «Динамо».
– Господи, какие варианты я только не предлагал! У меня бежали и белки, и куницы, плыли пароходы и летели самолеты. Мои спортсмены разгибались и бежали в полный рост, став обычными бегунами. И когда я показал их, Савицкий сказал: «О, что надо!» Зато совет был против. Так приняли решение остановиться на первоначальном варианте.
Так пошла работа над скульптурой. Натурщики для композиции, состоящей из трех атлетов, не понадобились. Занкович сам увлекался спортом и был в неплохой физической форме. Поэтому, изучив спортивные журналы, лично позировал фотографу, принимая различные позы. Говорит, что помогло.
Материалом для композиции была выбрана тонкая и легкая медь. Внутри нее находятся полые трубы из нержавейки, которые и крепят конструкцию. Ковали бегунов на полигоне скульптурного цеха возле современного музея Заира Азгура. На этот счет у Занковича есть интересная история.
- Пришел я туда как-то ранним утречком поработать, как врывается Азгур и говорит: «Слушай, Валентин, выручай! В обед приедут секретарь ЦК по идеологии Александр Кузьмин и второй секретарь Владимир Бровиков смотреть бюст Машерова, а у меня сам видишь что!». Дело в том, что в Днепропетровске поставили обычный бюст Брежневу, а Машеров позировал Азгуру во весь рост. Раз первому поставили скромный памятник, так второму нужно было лишнее убрать. Отрезали голову, поставили на другой станок, сделав основание из глины. Вот и пришлось мне лепить пиджак, сорочку, галстук, ордена. И когда приехал Кузьмин с Бровиковым, они посмотрели Машерова – одобрили, а потом подошли к бегунам. И Бровиков, а он по образованию журналист, говорит: «Какая глубокая философская мысль! Не просто бегуны, а наше советское будущее, устремленное вперед».
В итоге скульптуру установили в срок, и над аркой она простояла 36 лет, пока ее не сняли во время текущей реконструкции «Динамо». В декабре ее вновь вернули на законное место. Валентин Павлович признается, что никогда не ходил на «Динамо» любоваться своими бегунами, но доволен тем, что его скульптуру сохранили, а во время реконструкции «Динамо» были оставлены фрагменты старого стадиона.
Сейчас скульптор Занкович сидит практически без работы. Последнюю его монументальную композицию – «Беларусь партизанская» – установили на Партизанском проспекте 13 лет назад, а в 2015-м возле технологического университета появился его памятник лесничему.
Пенсии Занковичу не хватает даже для оплаты аренды мастерской. В решении финансовых вопросов ему помогает сын Никита. Скульптор говорит, что уже несколько месяцев его хотят выселить из рабочего помещения, но пока сделать этого никому не удалось, и архитектор, как и прежде, ежедневно повторяет свой старый маршрут от Немиги до Козлова.
Tribuna.com
часть фото: Татьяна Ульянова, souzveche.ru
=
См. также:
Минский стадион "Динамо" готовится к торжественному открытию
