На континенте о них впервые заговорили в марте 1958 года. В первом финальном матче Кубка Ярмарок сборная Лондона принимала испанскую Барселону. Встреча завершилась со счетом 2:2, но главным стало другое: каталонский саппорт перед поединком подвергался перманентным нападениям со стороны местных футбольных хулиганов. Прибывших с побережья Средиземного моря гостей английской столицы атаковали буквально везде – на улицах, в метро, и на подходах к стадиону Стэмфорд Бридж. Таким образом, финал Кубка Ярмарок стал днем полноценного европейского знакомства с тем феноменом, который позже назовут english disease, «английская болезнь».

«Болели» на Альбионе уже давно – еще в конце XIX века стали зарождаться первые мобы, небольшие группировки фанатов, объединенных по территориальному признаку. Члены одного моба обычно проживали на одной улице, в одном квартале, или, на край, в одном городском районе – таким образом, на матч моб выезжал всем составом, и таким же образом возвращался после игры.

Консолидация осуществлялась с разными целями, но одной из первостепенных задач являлся вопрос безопасности: практика выездов в другие города в ту пору еще не существовала как массовое явление, но в Англии наличествовало множество локальных дерби между клубами, представляющими один населенный пункт. Естественно, чем большим составом обладал моб, тем более вольготно чувствовали себя его представители.

В шестидесятых годах прошлого века в Англии достигает апогея развитие разного рода молодежных субкультур, одной из которых считалось и фанатское движение. В полку радикально настроенных футбольных саппортеров прибыло: теперь за их команду играли и скинхеды, которые вышли из субкультуры модов, назывались hard mods и сначала были полностью аполитичны.

Фирмы (сначала они появились как объединения нескольких мобов, поддерживающих один клуб) стали нужны для того, чтобы саппортить на выезде, в других городах, то есть, там, где приезжий моб мог быть сломлен превосходящими силами хозяев. Т.н. «основной состав» (хардкор) фирмы включал в себя наиболее сильных бойцов, а важнейшим элементом успеха в кулачном противостоянии становились фестлайнеры (first line, «первый ряд», «первая линия») – отборные силы, наносившие (или сдерживающие) первый удар. В семидесятых годах многочисленные столкновения новообразованных фирм стали настоящим бичом английского футбола. В 1974 году МЮ вылетел во второй дивизион, и их ударная группировка Red Army принялась сеять хаос и разрушения в новой для себя реальности: ясно, что клубы второго дивизиона не обладали настолько сильными фирмами, чтобы противостоять «Красной Армии». Несмотря на название, члены Red Army предпочитали носить одежду черных цветов. Также заметим, что сейчас термин «Red Army» обычно является собирательным для всех болельщиков МЮ, но в ту пору он обозначал только главную хулиганскую фирму Красных дьяволов.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения Футбольной ассоциации Англии, стал смертельный эпизод во время матча Блэкпул – Болтон, когда в неразберихе битвы член фирмы Болтона пырнул ножом юношу из другого фанатского лагеря, 17-летнего Кевина Олсона.  

Саппортеров разных клубов стали рассаживать на разные сектора, в идеале – на противоположенные относительно поля, а полицейские и специальные заграждения мешали наиболее неистовствующим бойцам выбегать на газон: уже имелись случаи атак на судей и футболистов. Меры пресечения вызвали на стадионах в Англии два новых явления: фанатскую забаву под названием «захват чужого сектора» и тотальную войну против копов. Последняя характеризовалась не только непосредственными столкновениями со стражами правопорядка, но и всяческим использованием аббревиатуры A.C.A.B. (All Cops Are Bastards, «Все полицейские – ублюдки») и цифры 1312 (алфавитное указание заглавных букв).

Несмотря на то, что Футбольная ассоциация всеми силами пыталась предотвратить насилие на футбольных аренах, у нее ничего не получалось: инциденты происходили едва ли не на каждой третьей игре в любом из английских дивизионов. Дело дошло до того, что премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер призвала ужесточить наказания футбольных хулиганов и созвала специальную комиссию по расследованию инцидентов на спортивных аренах. Реакции «Железной леди» предшествовало несколько случаев массовых столкновений:

- бойня фанатов в 1975 году во время игры Тоттенхэм – Челси;

- 1978, жестокое избиение, которому подверглись поклонники Ипсвича в выездном матче против Миллуола (культовая банда Bushwackers отправилась на захват сектора, по пути уложив всех, до кого могли дотянуться ее длинные руки);

- 1985, трагедия на стадионе Эйзель («общак» Ливерпуля атаковал мирных итальянских ультрас, осуществляя захват сектора; на в ужасе бежавших поклонников Ювентуса обрушилась не выдержавшая напора кирпичная стена – 39 погибших);

- замес траблмейкеров Миллуола (с Bushwackers во главе) и Лутона (MIG), продолжавшийся несколько часов – до, во время и после игры команд в шестом раунде Кубка Англии – 1985.

Все в сторону, когда бьются две легендарные фирмы!

Восьмидесятые годы – расцвет футбольного хулиганизма. Англичан боялись во всем мире, о главных боевых организациях околофутбола писали газеты, снимали программы на телевидении; на бригады английских хуллз держали равнение другие европейские банды.

Движение возглавляли пять ударных фирм – так называемые «Создатели хаоса»:
•    Bushwackers (Миллуол)
•    Headhunters (Челси)
•    ICF (Вест Хэм)
•    Muckers (Блэкпул)
•    Service Crew (Лидс)

Но даже среди плохих парней есть самые плохие: Bushwackers, Headhunters и ICF, составляющие «Большую тройку», считаются самыми опасными фирмами, когда-либо появлявшимися в мире футбола.

Chelsea Headhunters никогда не славились своей численностью, являясь крайне закрытой организацией. «Охотники за головами» с самого начала проповедовали расистские убеждения и были тесно связаны с националистическими британскими организациями, такими как Британский национальный фронт и Combat 18. Горе темнокожему любителю футбола, рискнувшему посетить Стэмфорд Бридж во время «правления» Headhunters! Расплата следовала незамедлительно. 

Millwall Bushwackers специализировались на захвате сектора. Эта бригада в лучшие годы включала в себя примерно 250 человек, но при необходимости использовала в акциях сочувствующие мобы; филиалы (у Bushwackers две дочерние фирмы находились вне пределов Лондона); и фирмы карланов, юных бойцов, которые не принимали участие в мордобое взрослых дядек, но с удовольствием месились со сверстниками, и выполняли дополнительные поручения.

Когда в Англии полиция стала конфисковывать при входе на стадион любые предметы, могущие использоваться в качестве оружия – в том числе, расчески и шариковые ручки, саппортеры Миллуола придумали новую фишку. Газета скручивалась, пичкалась монетами, зажималась в кулаке, и использовалась в бою как свинчатка. Это изобретение получило название «миллуольский кирпич». Арена Дэн, на которой Миллуол выступал 83 года, позиционировалась как самое устрашающее место, куда вообще может попасть футбольный болельщик.

Inter City Firm – группировка с самым сильным фестлайном, который традиционно набирался из секций бокса в Восточном Лондоне. Большие специалисты по «нулевому тайму» (акции до игры) и «третьему тайму» (после матча); и вообще – выдумщики и изобретатели. Члены ICF, обходя поверженных врагов, раскидывали визитные карточки: «Поздравляем! Вы только что столкнулись с ICF», «Поздравляем! Привет от ICF». К телу болельщика, который был убит во время столкновения с фанатами Вест Хэм Юнайтед, была приколота визитка «Ничего личного. ICF».          

Весной 1989 года в страшной давке на шеффилдском стадионе Хиллсборо погибли 96 болельщиков Ливерпуля, и еще 766 любителей футбола получили ранения разной степени тяжести. Хулиганов тоже старались приплести к ответственности, хотя, на самом деле, в том, что произошло на стадионе, виноваты полицейские и стюарды, действовавшие неграмотно и несогласованно. После доклада о причинах и последствиях трагедии на Хиллсборо, рассматривавшегося под протекцией лорда Тейлора Госфорта, в Англии решили отказаться от решеток на стадионах и лишить арены стоячих террас.

Ужесточилась борьба против хулиганов: на многие спортивные сооружения монтировались камеры наблюдения, Скотланд-Ярд объявил негласную охоту на «генералов», руководителей наиболее проблемных фирм.

Насилие со стадионов шагнуло на улицы, в реку времени первых и третьих таймов, туда, где нет камер и полицейских. На авансцену вышли новые герои. Отказавшиеся от цветов любимых команд, они лили кровь вдали от привычных секторов.

Они стали партизанами подполья, суровыми волками андеграунда.

Наступала эпоха казуалов.

Охота, начавшаяся в Англии на футбольных хулиганов, заставила их наполовину уйти в подполье. Любая акция на стадионе грозила штрафом, тюремным заключением и обязательным внесением в «черные списки» - жертвы этих списков не могли посещать спортивные арены в Великобритании (а с подачи Интерпола – и во всей Европе) на протяжении нескольких лет.

Чтобы не быть вычисленными, многие фирмы отказались от клубных цветов, и их представителей стали называть казуалами (casual wear, повседневная одежда).

Казуальное течение – это своеобразный андеграунд фан-движения, потому что казуалы привнесли с собой совершенно иную манеру поведения, отличную от обыкновенных хуллз. Ранее считалось малодушным не носить футболки своего клуба; казуалы же обратили это себе на пользу. Разбиваясь на небольшие группы (3 – 5 человек), они прогулочным шагом передвигались к стадиону, никак не выказывая собственных клубных пристрастий. Друг друга они узнавали по ношению одежды определенных фирм, в частности, первая сугубо казуальная фирма, Aberdin Soccer Casuals (шотландский Абердин), предпочитала Adidas. Со стороны они выглядели как достаточно взрослые ребята с  достатком выше среднего, пришедшие просто посмотреть на футбол. Полиция не заостряла на них своего внимания – казуалы визуально никак не вписывались в «группу риска».

В эпоху развития движения казуалов особенно ценным становился институт споттеров, которых реже еще называли «скаутами», - специальных шпионов от какой-либо фирмы, которые «выкупали» в толпе представителей враждующей организации. Споттерами часто назначались наиболее подкованные карланы. Вот идут четыре парня в кепках Lacoste – представители фирмы или просто модники? А вон троица в узких черных джинсах Trussardi, редких в Великобритании – тоже фирмачи?

После признания врагов, немедленно следовала атака. Акция должна была пройти как можно быстрее – в течение минуты, тридцати секунд, - чтобы потом быстрее уйти с места происшествия до прибытия полиции.

Столичные фирмы специализировались на London Underground, лондонском метрополитене, причем, в дни матча каждая фирма курировала определенную станцию. Например, ICF располагалась на станции Upton Park, которую считала своей вотчиной, а во время акций широко использовала специальный лифт для инвалидов-колясочников. В итоге, передвижение в метро стало столь опасным, что болельщики предпочитали добираться до стадионов каким-нибудь другим транспортом.

Тем не менее, полиция добралась и до подземки: камеры наблюдения стали устанавливаться в лондонском метрополитене после того, как члены банды Herd (Арсенал) столкнули болельщика Тоттенхэма под приближающийся поезд. В общем, практически не осталось мест для того, чтобы двум фирмам можно было спокойно осуществить пересечение.

Некоторое время спустя Англию взорвало расследование ирландского журналиста Донала Макинтайра, который в 1997 сумел затесаться в закрытую группировку Chelsea Headhunters. Бригадиры «Охотников за головами» приняли его за своего: сленг знает, правильные татухи набиты, махать кулаками умеет, вроде бы расист («подлинность» Макинтайра для Headhunters подтвердил подкупленный член Combat 18, заключенный в тюрьму за хренине материалов, связанных с Ку-клукс-кланом), в общем, как там у Емелина:

Парень ты не робкий,
И на всех местах
Весь в татуировках,
Рунах и крестах.

Хулиганы Челси на пике славы

Расследование Макинтайра позволило Скотланд-Ярду выслать черный воронок за Джейсоном Марринером, одним из «генералов» Chelsea Headhunters. Организация Combat 18 пригрозила убить журналиста, узнав место его проживания. Ирландец сменил место жительства и попал под программу защиты свидетелей – что, впрочем, не мешало ему выступать в различных ток-шоу, вести собственную передачу на TV, и вообще – пожинать наиболее вкусные плоды своей деятельности.

Этот эпизод очень сильно ударил по всему английскому околофутболу, и, конечно, по авторитету «Охотников за головами»: их чуткий сонар дал неожиданный сбой в системе определения координат «свой – чужой». Великая банда Headhunters находилась на грани развала, ее хардкор был атакован фестлайнерами «Жид Арми» (Тоттенхэм), которые кричали: «Вы – позор движа!»

В итоге, «Охотники за головами» на некоторое время распались – чтобы потом вновь объединиться, но уже под руководством других «генералов». Члены многочисленной бригады Zulu Army (Бирмингем), проверившие боеспособность новой – старой фирмы Челси, говорили потом, что это уже совсем не те бойцы, что раньше нагнетали ужас на весь континент.

6 сентября 2003 года мир околофутбола зашатался. Произошло невероятное – английский «общак» погнали в Македонии. «Бульдоги», прославленные хуллз, представители великих фирм бежали в Скопье, преследуемые македонцами. Что такое Македония? Где она на карте? Назовите по памяти хотя бы один македонский клуб!

Вообще, на самом деле к этому шло давно, и, казалось, нужен лишь один поворотный момент, один знаковый эпизод, чтобы околофутбол признал очевидное: западноевропейские хуллз давно уже не заправляют балом. Англичане, с самого начала шедшие в авангарде футбольного хулиганизма, с девяностых годов прошлого века стали переживать упадок и регресс, оставаясь лидерами лишь на страницах книг Дуги Бримсона. Полицейские расследования в отношении футбольных хулиганов, установка камер наблюдения и прочие меры пресечения наложились на демографический кризис общества потребления – в результате, старая смена ушла с завода (или была уже не в состоянии поддерживать рабочее состояние важных механизмов), а новая так и не появилась.

Английский «общак» словно не замечал всего этого – у них давно уже не было крупных схваток внутри своей страны, но за ее пределами дядьки с пивными животами выезжали как истые траблмейкеры, да и вели себя соответственно: задирали местное население; перманентно бухали; спали, где придется; мочились на достопримечательности. Ожидалось, что «бульдогов» поставят на место, и сделает это именно восточноевропейский «общак».   

Почему?

Пока в девяностых хулиганы Англии сдавались под полицейским напором, околофутбольное движение в Восточной Европе переживало настоящий бум. Бывшие страны социалистического лагеря по-прежнему верили в светлое будущее, - только под другим углом, - сказав громогласное «Да!» западной цивилизации и западной системе ценностей. Футбольный хулиганизм стал модным явлением среди восточноевропейской молодежи – особенно в странах, в которых бурно развивался процесс национальной самоидентификации.

В Сербии «Делие» (Црвена Звезда) и «Гробари» (Партизан) встречались в Белграде только с одной мыслью: поубивать друг друга; в России столкновения между фанатами Спартака и ЦСКА приводили к остановке движения в центре Москвы; а в Хорватии Bad Blue Boys, поддерживающие загребское Динамо, обросли такой страшной славой, что посещение стадиона Максимир становилось крайне рискованным занятием.

Постоянные боевые пересечения фирм и небольших мобов «в лесах», т.е., вдали от стадионов, позволяли хуллз Восточной Европы все время поддерживать форму. В общем, движение на Востоке развивалось, а англичане ничего этого не знали, живя в мире, уже достаточно далеком от реальности – какая им разница, что там происходит на континенте? В 1953 году венгерский национал (так называемая «Золотая команда», она же – «Волшебники-мадьяры») уничтожил английскую сборную на Уэмбли. Ровно полвека спустя македонский саппорт произвел то же действо с английскими хулиганами.

Возрождение английского футбольного хулиганизма еще произойдет в конце нулевых – это будет связано с мировой рецессией, массовой безработицей, крушением жизненных ориентиров. Но первое место на пьедестале к тому времени займут уже совсем другие парни – циничные «спортсмены», воспитанные на одних идеалах, а выросшие на других.
Центр околофутбола сместился в Восточную Европу.