Поиск в интернете по запросу «экономический эффект – чемпионат мира – Бразилия 2014» дает 100 тысяч результатов.
На английском языке аналогичная фраза встречается уже 64 миллиона раз. Однако содержание всех материалов на любых языках примерно совпадает.
Среди найденного встречаются такие подзаголовки:
- «Кубок мира даст очень скромный прирост экономике Бразилии» – Reuters;
- «Чемпионат мира добавит $3,03 млрд экономике Бразилии» – Forbes;
- «Бразильцы протестуют против чемпионата мира» – Deutsche Welle;
- «Бразильские чиновники отказываются от некоторых незавершенных проектов Кубка мира» – Washington Post.
Список англоязычных и российских источников можно продолжать, однако и так очевидно, что информационное поле абсолютно разнородно.
Можно ли посчитать экономический эффект от проведения крупнейшего спортивного турнира, имея на руках такие данные? Вряд ли.
Существует огромное количество моделей и предположений на этот счет, но все они, как правило, носят теоретический характер.
Причина простая – организаторы очень редко раскрывают информацию о понесенных затратах и полученных доходах, остается использовать открытые источники и делать огромное количество допущений, что не добавляет точности расчетам.
К тому же большинство подобных исследований переоценивают положительные эффекты и излишне консервативны в части расходов.
Наконец, нельзя не заметить, что миллиардные доходы фигурируют в аналитике, подготовленной и оплаченной теми структурами, которые задействованы в организации и проведении соревнований, а следовательно, вызывает сомнения объективность полученных результатов.
Тем не менее одно комплексное исследование финансовой отдачи чемпионата все-таки можно упомянуть.
Если бы мундиаль-2018 прошел в Голландии...
В исследовании «Хлеба или зрелищ?», посвященном финансовой составляющей совместной заявки Нидерландов и Бельгии на проведение Чемпионата мира – 2018, соревнования были проанализированы как классический инвестиционный проект.
То есть организаторы поставили себя на место инвестора, имеющего несколько альтернатив вложения денег и выбирающего наиболее доходную из них.
Соответственно, основной задачей стало формирование денежного потока, состоящего из расходов и доходов. Их подробная структура представлена ниже.
Расходы:
- инвестиции в стадионы и инфраструктуру;
- подготовка к соревнованиям (включая работу оргкомитета) и обеспечение безопасности;
- налоговые льготы для ФИФА;
- строительство отелей;
- хулиганство и вандализм;
- нарушение привычного ритма жизни и транспортные проблемы.
К доходам были отнесены:
- поступления от спонсоров;
- расходы туристов – билеты, атрибутика, еда и напитки;
- расходы ФИФА, СМИ и национальных сборных команд;
- увеличение налоговых поступлений;
- рост занятости.
Наконец, были проанализированы (хотя и не оцифрованы) нематериальные факторы:
- национальная гордость, радость и гармония в обществе;
- улучшение спортивных достижений;
- увеличение числа людей, занимающихся спортом;
- создание базы для проведения крупных спортивных соревнований в будущем (например, Олимпийских игр);
- экологические эффекты.
В итоге был получен неутешительный вывод: доходы оказались существенно ниже расходов.
Наиболее вероятный сценарный прогноз (также были просчитаны оптимистичный и пессимистичный варианты) показал, что €321 млн поступлений не хватит на то, чтобы покрыть €476 млн затрат.
Если не деньги, то что?
Итак, Голландия и Бельгия планировали получить как минимум €321 млн поступлений от ЧМ-2018. Можно предположить, что доходы России будут примерно такими же.
А вот расходы больше: Россия планирует вложить приблизительно €14 млрд, так что никакие денежные потоки можно и не считать – мы гарантированно получим большие убытки.
Зато об упомянутых нематериальных выгодах забывать не стоит. Ведь пример Сочи доказал, что власти страны, принимающей соревнования такого масштаба, могут рассчитывать на улучшение своего имиджа, причем как за рубежом, так и внутри страны, и, что самое интересное – даже среди своих критиков.
Но в таком случае и говорить надо скорее о социальном или, скажем, имиджевом эффекте, но никак не об экономическом. Правда, измерить подобные эффекты в цифрах практически невозможно.
Что же делать экономистам в подобной ситуации? Забыть про деньги и сосредоточиться на спорте? Боюсь, что в условиях, когда в период проведения чемпионата мира по футболу бразильцы не только говорят больше об экономике, чем о спорте, но и выходят на улицы, согласиться с таким подходом было бы несправедливо.
В первую очередь нужен контроль государственных расходов, в том числе за счет перевода этого вопроса в публичную плоскость. Другими словами, стоит подумать о раскрытии и подаче информации.
Обладая адекватными данными, можно провести любые расчеты, а при условии объективности этих данных даже отрицательный денежный поток можно компенсировать социальными преимуществами.
А пока большая часть окружающего нас информационного поля – это слухи, предположения либо следствие чудовищного непрофессионализма.
В таких условиях экономический эффект очевиден для всех, и говорить об имиджевых преимуществах уже не приходится.
Как белые слоны играют в футбол
Говоря об экономическом эффекте от проведения чемпионата мира по футболу, нельзя не упомянуть его важнейшую составляющую – так называемую программу наследия, регламентирующую использование спортивных объектов после окончания соревнований.
Однако перед тем, как перейти к сути, небольшой экскурс в историю.
В древнем Сиаме практиковался очень интересный способ усложнения жизни недругам. Достаточно было подарить оппоненту белого слона – отказаться или избавиться от священного животного согласно традиции никак нельзя, а вот содержание его обходилось недешево и в итоге разоряло человека.
Прошло уже так много лет, а традиция все живет, но уже в несколько иной форме. Теперь «белыми слонами» называют стадионы, построенные к крупным спортивным соревнованиям и простаивающие без дела после их окончания.
Для регионов, где они расположены, это классический белый слон – отказаться нельзя, а содержать очень дорого, и при этом никаких денежных поступлений. Именно поэтому выгоднее подарить такой объект любому желающему.
Мало того, иногда владельцы даже готовы оплатить разборку, транспортировку и сборку стадиона заново уже в другом регионе.
Если же таких желающих не находится, арена приходит в запустение, и получается, что многомиллионные вложения были сделаны ради 5–10 матчей.
Такие объекты остались после чемпионата мира по футболу в ЮАР и, к сожалению, могут появиться и в Бразилии.
В России подобная проблема может затронуть Сочи – заполнить все стадионы в городе с населением 350 тысяч человек проблематично. Пока предлагается несколько проектов:
- теннисный или выставочный центр на «Адлер Арене»;
- детский спортивно-оздоровительный центр на «Шайба Арене»;
- жилой комплекс в Олимпийской деревне;
- торговый центр в медиацентре;
- «Фишт Арена» примет матчи ЧМ-2018 после реконструкции;
- некоторые отели будут перепрофилированы в жилые комплексы.
Как видим, многие объекты в поисках дохода теряют свою спортивную принадлежность. Поэтому большинство современных футбольных стадионов уже на стадии проектирования получают в нагрузку офисные, торговые и гостиничные площади, а если собственники располагают достаточным земельным участком, то вокруг арены вырастают целые кварталы. Как же это расценивать?
Конечно, с одной стороны, клубы получают возможность заработать и направить эти деньги на спорт. Но с другой – стадион становится лишь частью большого инвестиционного проекта, а менеджеры тратят больше времени на продажу апартаментов и пентхаусов, а не на работу с болельщиками, спонсорами и СМИ.
К примеру, стадион «Динамо» в Москве был закрыт на реконструкцию в 2008 году. Его полностью разрушили (за исключением двух стен, все-таки признанных памятником архитектуры), периодически на площадке появляется строительная техника, но продвижений пока не видно.
Получается, что вот уже шесть лет болельщики ждут своего стадиона, но зато могут купить квартиру в жилом комплексе, который должен расположиться рядом с новой ареной.
Дополнительные площади помогают содержать стадион (к примеру, платить очень существенные налоги на землю и недвижимость), а иногда даже зарабатывать.
Существенные затраты на строительство могут окупиться даже за несколько лет. Не так давно нами были проанализированы два футбольных стадиона – «Ювентус» и «Открытие Арена».
Принимая во внимание первоначальные инвестиции, выручку от продажи билетов и абонементов, кейтеринг, продажу права наименования, поступлений от спонсоров и рекламодателей, а также эксплуатационные расходы, срок окупаемости составил 2 года и 10 лет соответственно. Выигрыш «Ювентуса» за явным преимуществом был обеспечен за счет:
- меньших затрат на строительство – €3000 против €5700 за место;
- высокой посещаемости и цен на билеты (96% против 44% и €35 против €15 – данные взяты по итогам прошедшего сезона, когда «Спартак» играл домашние матчи на арендованном стадионе «Локомотив», на новой собственной арене и посещаемость, и цены на билеты вырастут);
- высоких доходов от дополнительных площадей, включая проведение выставок и концертов (сложно предположить, удастся ли руководству «Спартака» регулярно проводить на стадионе дополнительные мероприятия, однако в первое время их точно будет немного).
Остается надеяться, что мы сможем перенять эту практику и использовать ее при строительстве арен для чемпионата мира в 2018 году, домашний чемпионат мира даст мощный стимул развитию спорта в стране, при этом офисы не вытеснят футбол со стадионов, а белые слоны не сыграют в футбол.
Slon.ru
фото: Reuters
