Конечно, нет. Тем более, когда в клубном музее – такой макет. Самое время восполнять пробел.

Как понимают коренные дончане, в Донецке никакое важное открытие не может случиться иначе, как в День шахтера. Стадион с башенкой запустился 27 августа 1950 года. В этот день «Шахтер» принимал тбилисское «Динамо» - третью команду страны. Праздник был на грани провала – за 15 минут до конца матча хозяева «летели» со счетом 0:2. Но «Шахтер» собрался и спас игру. Два разящих удара Колесникова и Савинова – и счастливый город Сталино отправляется отмечать удачный исход по пивбарам и кустам парка Щербакова.

Стадион построил известный архитектор Георгий Навроцкий. Он приложил руку к нескольким культовым зданиям города – «Дингипрошахт» и Дворец пионеров на улице Артема, «дом с башнями» на Университетской, Северный автовокзал. Строил и спортивные объекты – например, Дворец спорта на бульваре Пушкина, возле которого сейчас «тусуются» художники. Но стадион «Шахтер» - это был, возможно, самый серьезный вызов в его биографии и самая трудная работа.

Вообще-то, Навроцкий появился в Сталино в начале 40-х. Он прибыл из Харькова, где уже успел заработать хорошую репутацию. Но в новом городе приходилось самоутверждаться чуть ли не с нуля. В этот момент Навроцкий удачно «совпал» с Александром Засядько, тогда – заместителем наркома угольной промышленности. У них получился хороший контакт, Засядько поручал Навроцкому несколько важных дел. И когда возникла идея коренной реконструкции довоенного, деревянного стадиона, Засядько, курировавший «Шахтер», не сомневался насчет исполнителя. Но даже такое солидное покровительство не гарантировало Навроцкому легкой жизни. В Госстрое УССР при утверждении проекта пытались отвергнуть идею донецкого архитектора о железобетонных трибунах. Один киевский умник пытался доказать со ссылками на авторитеты (включая себя самого), что трибуны должны быть земляные. Пройди его предложение - и пришлось бы срыть едва ли не половину парка Щербакова. С помощью областного руководства Навроцкий сумел отстоять свою позицию.

Случались ситуации и похлеще – когда проверять ход работ приезжали гении архитектуры из НКВД. Сын Навроцкого, Михаил Григорьевич как-то говорил: «Случись все по-другому – и отца могли прямо оттуда, со стройки, увезти в «черном воронке», который уже стоял у выхода». Но Навроцкий, заранее заручившись необходимыми документами, сумел и на сей раз защитить свои идеи.

В общем, стадион получился именно такой, каким его задумывал автор. С архитектурными «прибамбасами» (кроме башенки – еще скульптуры спортсменов перед центральным входом, и даже внутренний «итальянский» дворик с зеленью и фонтаном). В книге отца и сына Бабешко «Шахтер» Донецк. История команды» приводятся слова Навроцкого: «Мест на стадионе, благодаря некоторым манипуляциям, оказалось 22 тысячи вместо 15, которые требовал заказчик в лице А.Засядько». В общем, не стадион получился – красавчик!

Но прожить ему удалось всего-навсего 15 лет. К середине 60-х, после кубковых триумфов «Шахтера», в Донецке наблюдался невиданный футбольный бум. Трибуны на 22 тысячи – этого было уже совершенно недостаточно. Билеты перепродавали втридорога (7-10 рублей). И новый руководитель области Владимир Дегтярев принял решение: модернизировать произведение Навроцкого. Говорят, старый архитектор категорически возражал против того корявого варианта реконструкции, который в итоге прошел. Говорят, именно тогда он вдзызг разругался с Дегтяревым. Реконструкцию делали без него. Первый матч на расширенном до 42 тысяч стадионе прошел… ну, конечно, в День шахтера! 28 августа 1966 года «Шахтер» победил… ну, конечно, грузин. Правда, не из Тбилиси, а из Кутаиси. И не «Динамо», а «Торпедо». Но преемственность была соблюдена на 100 процентов!